Давно-недавно я задался вопросом, и пристаю с ним к другим: как я, мой организм, может сигнализировать, например, эритроцитам, что они часть большого целого?
Или переводя на Вселенную, как она может дать нам понять, какими процессами, что мы ее часть? Или что она – живая?
В блоге Ивана Ростовцева я привел пример Т-лимфоцитов, клеток убийц. Они уничтожают вредоносные для организма клетки, но бывает и убивают свои. Они – функциональные убийцы, но за счет них живет большой организм. Для организма – они спасители, для вирусов, бактерий и онкоклеток – убийцы. Мне возразили, что функционально, или процессуально, это лишь видоизменение формы существования энергии с разрушением структуры, что как-то не хорошо.
Но это взгляд с точки зрения конкретного лимфоцита. Организм их рождает в ответ на определенные сигналы, которые говорят о проблеме для жизни организма. Они – функциональный ответ для сохранения целостности. И в этом смысле смерть каких-то клеток от действия Т-лимфоцитов есть сигнал о том, что есть целое, которое стремится к своему устойчивому состоянию. Очень показательно, что Т-лимфоциты атакуют и онкоклетки, т.е. те, которые потеряли связь с общим организмом, по отношению к которым организм перестал выполнять регуляторные функции.
Может быть и смерть человека есть сигнал о жизни Целого, частью которого является человек, т.е. смерть как сигнал о жизни?
Представим, например, что мы услышали и поняли, что есть Целое, а мы ее часть. Тогда смерть как сигнал о жизни становится бесполезным по отношению к тому, кто стал жить Целым. Тогда бессмертие становится сигналом Целого.
Я подбирал материалы и наткнулся на этот труд об идеальном: ftp://www.inion.ru/w_files/File/Lisin_A_I_Idealnoe_2012.pdf
Эта книга у меня есть. По-моему, это компиляции и просто перебор чужих, да и то очень поверхностных, мнений. Наиболее глубоко изучал проблемы идеального Ильенков и Лифшиц. У Ильенкова есть отдельный сайт. Там можно найти его работы по идеальному.
Один существенный момент.
В начале данной монографии – эпиграф из Лифшица, в котором под «Идеальным» он имеет в виду производное от «Идеал» (Ideal, а не от Ideell).
В этой связи, у Лифшица «Идеальное» всегда идет взаимодополнением к «Реальному»
(именно так называется заключительная часть из Диалога с Ильенковым и знаменитая публикация в Вопросах философии).
У Лисина «Идеальное» идет в сопряжении с «Материальным» (материальностью).
А это сразу – выпадение из большого контекста Лифшица, это – уже со-овсем не то и о другом, на «несколько порядков» ниже. Как и у Д.И. Дубровского, кого в свое время чихвостил Ильенков.
Если принять что видимый человек всего лишь 2-3% от того, чем он реально является, то смерть можно интерпретировать как процесс органического распада/трансформации его небольшого материального фрагмента. Сущность человека бессмертна, а его форма подлежит изменению как и все в этом мире, где правит энтропия. Для набора нового опыта, сущность обретет новое тело. Некая замена устаревшего авто на более современный и соответствующий нагрузкам. Если так думать, то смерть близких нам людей не будет восприниматься так тяжело, как впрочем и смерть своего тела тоже.
Это не отвечает на вопрос о способе достучаться целому до его части
Это только начало. Целое, или Создатель, через нас проявляется и развивается.
Его представитель – наша сущность, она бессмертна. Проявиться она сможет только через посредника – высшее Я, или Волевое Я. Его нужно целенаправленно создавать, извлекая смысл из ежедневного опыта, увеличивая таким образом нашу сущность. Воля (высшая) свяжет Дух с Душой.
Есть и другой опыт – стяжание духа, хорошо известный православным монахам, тут уже нет практик, а работает вера.
А впрочем – путей к Господу столько, сколько и сердец на этой Земле.
Я сторонник практической философии, не связанной с религией и верой.
Не понял. Жизнь монаха, как и любого человека, есть конкретная и реальная и практическая Жизнь.
Стяжание Духа открыто на жизненном пути любого и каждого человека. И преграда здесь всегда единственная, одна и та же: сам человек. Его лень и нежелание, его глухота и слепота, его неверность…. — он сам для себя любимый.
Я не о проявлении, а о явлении. В каких явлениях, через какие процессы Целое может сказать что оно есть, а мы можем понять, что мы его часть?
Вот как сторонник практической философии и дайте ответ, если он у вас есть.
Модель Смерти с лимфоцитами имеет свои ограничения, поскольку лимфоцит умирает не так, как Человек, и его смерть – лишь отдаленно напоминает Смерть Человека.
Человек внутри себя имеет полное представительство всего Целого. Плюс, в Человеке есть Искра, Которая непосредственно в Целом (самое по себе) отсутствует. – Отсюда наше полновесное (и как бы со стороны) становящееся умственное представление о Целом.
И Смерть, собственно, – принадлежность только нынешней конфигурации Бытия.
Я тебя не понял, не понял сопряжения моего вопроса и твоего ответа. Так и скажи, не знаю. Я же о явлениях вне человека, или связанных с человеком, осмысляя которые мы, как экспериментаторы, можем сказать о наличие Целого. Мой пример с лимфоцитами – лишь модель, аналогия, с помощью которой, возможно, можно ответить на этот вопрос по отношению к человеку.
Как знаю на данный момент, так и ответил: у нас внутри представлено все это целое, все, что есть снаружи, есть и внутри (во всецелом отображении). Плюс, на восприятие внешнего всегда налагается контекст внутреннего. (И лимфоцит не может непосредственно влиять на организм, а мы можем.)
А для естественников-экспериментаторов, по всей видимости, чтобы воспроизвести из внешней отдельности Целое, нужен механизм из теории о Звуке Володи Комарова, на который нужно наложить «разнородность» (особой связи, особеннейшей, наиособеннейшей: тут тебе и «смерть» в трех родах присутствует)…
Здорово у Вас получается, Вадим Юрьевич! Хороши сигнальчики, однако. Так только хищник сигнализирует, что собирается съесть свою жертву. Но это связано с изначальным космическим конфликтным алгоритмом между Целым и Многообразием, как его формой проявления. Целое ненавидит и убивает Многообразие, Творец и Творение взаимно ненавидят друг друга, потому что Творец жаждет абсолютной власти, а Творение – абсолютной свободы, так из жизни возникает смерть, когда Целое мочит Многообразие, потом наоборот, из смерти возникает жизнь, когда уже Многообразие всего сущего мочит Целое, и эти жизнь и смерть всегда антагонистичны и противоречивы друг другу, как душа и тело, как Целое и Многообразие его форм.
Ничего хорошего в этом «рубилове» между жизнью и смертью – нет.
Я бы предпочел бессмертие, а вовсе не жизнь или смерть, как возможность, сохраняя бессмертие тела, которое можно перевести на ненасильственное питание космической энергией, повышать свои энергетические частоты или изменять их, и выходить в другие высшие или параллельные измерения совершенно безболезненно и тогда, когда того я захочу, а также, понижая свои энергетические частоты я бы хотел всегда, когда того захочу, возвращаться на свой прежний, материальный уровень реальности, а не терять его навечно и вечно. Чтобы все начинать с начала, с ноля, с сопливого младенца.
Но это бессмертие невозможно до тех пор, пока космическое Целое будет «кошмарить» космическое Многообразие, и наоборот. Но это мое личное мнение, и не обязательно правильное.
С уважением, Иван Ростовцев.
Это что-то из области фантастики. «Целое убивает многообразие». Целое только и живет многообразием, его холит и лелеет. Есть, наверное, кто-то, кто специально убивает свою печень. Но это из ряда больных людей.
Смотрю, Иван, вы очень любите слово абсолютное, как будто оно что-то объясняет. Только идиот, а не Творец, жаждет абсолютной власти. Только сумашедщее творение – абсолютной свободы. Вы какой-то дурдом здесь рисуете. Ставшее Целое и многообразие никогда не антагонистичны. Я даже не понимаю откуда у вас такие мысли? Что явилось их инициатором. Возможно, что вы шутите. Или просто упражняетесь в словесности.
Что касается космической энергией. А откуда она? Может быть невозможно ненасильственное питание. Вы всегда будете у кого-то отбирать эту энергию.